Шесть утра. Я одна еду домой на велосипеде. Дождь. Ветер в лицо, и на свежем воздухе саднит щека. Праздник закончился, эмоций нет, пустота из-за усталости. У меня в голове четкая картинка, и мне странно: вот, есть человек, который нравится чуть больше, чем должен нравиться, но у меня с ним ничего не будет, никогда. Я не буду ему звонить и писать, разговаривать с ним о всяких глупостях, делиться мыслями. Я не затащу его в постель, чтобы узнать, насколько это интересно... Почему? Потому что у него есть девушка. Я знаю о ней мало, но достаточно, чтобы считать ее хорошей и быть ей благодарной. За доброе дело - за куртку, которая меня согрела, за человеческое отношение - мелочь для нее, согревшая мое сердце. И вся эта ситуация такая правильная. Я поражена тем, что поступаю правильно, и правильно - это вопреки моим интересам.
Дождь. Усталость. Шесть утра... Гребаные шесть утра.
Трудно хранить злобу в сердце, когда в мире так много красоты. Иногда мне кажется, что я вижу ее всю, и это становится невыносимым. Мое сердце наполняется ею, как воздушный шар, который вот-вот лопнет. И тогда я расслабляюсь и перестаю сопротивляться ей. И она просачивается сквозь меня подобно дождю. И я не чувствую ничего, кроме благодарности за каждый миг моей маленькой глупой жизни.
Никак не найду времени зафиксировать в дневнике новое, испытанное на выходных ощущение: меня как котенка берут за шкирку и поднимают. Я чувствую себя слабой рядом с физически сильным мужчиной.
Сегодня в 13:01 по моим часам из подъезда дома по адресу Ленинского Комсомола 24/1 вышел мужчина моей мечты. Захлопнул дверь, придержав её ногой. Поднял воротник кожанки вверх. И ушел. В это время я висела в растяжке над грязью между скамейкой и асфальтированным подходом к подъезду. Я предпочла сделать вид, что увлеклась ребенком и его мамой на дорожке. Мама и её ребенок пялились на меня с открытыми ртами. Улыбка, которую они вызвали, все ещё не сходит с моего лица.
Он держал меня за руку как самого лучшего друга. Он обещал мне, что мы увидимся завтра...
Меня уволили и я пришла на работу, чтобы собрать вещи. На восьмом этаже. И мне было все равно не потому, что завтра - последний день человечества на Земле.
А потому, что в этот последний день он будет держать меня за руку...
Однажды один хороший человечек задал мне вопрос, который звучал примерно так: "Назови трех китов, на которых, по твоему мнению, строятся отношения". Я ответила: доверие, доверие и доверие. Я была не права: уважение и доверие.
— Стоишь на берегу и чувствуешь солёный запах ветра, что веет с моря. И веришь, что свободен ты, и жизнь лишь началась. И губы жжёт подруги поцелуй, пропитанный слезой. — Я не был на море… — Ладно, не заливай… Ни разу не был на море? — Не довелось. Не был. — Уже постучались на небеса, накачались текилой, буквально проводили себя в последний путь. Хм. А ты на море-то не побывал. — Не успел, не вышло. — Не знал, что на небесах никуда без этого? — … — Пойми, на небесах только и говорят, что о море. Как оно бесконечно прекрасно. О закате, который они видели. О том, как солнце, погружаясь в волны, стало алым, как кровь. И почувствовали, что море впитало энергию светила в себя, и солнце было укращено, и огонь уже догорал в глубине. А ты? Что ты им скажешь? Ведь ты ни разу не был на море. Там наверху тебя окрестят лохом. — Что ж теперь поделаешь…
Викторина,запущенная на сутки на всю компанию, прекрасна! Это несравнимое чувство гордости за единую команду, когда открываешь письмо с ответами из Петропавловск-Камчатского...
Стоишь на перекрестке в ожидании зеленого света, обливаешь куртку кофе, и искренне хохочешь!.. Утро счастливой девушки в заснеженном городе. Люди спешат на работу, а я еще стою в наушниках, слушаю волшебный голос Alicia Keys и улыбаюсь. Сегодня произойдет нечто хорошее!
Роберт Томпкинс. «В поисках Правды». Наконец в этой глухой, уединенной деревушке его поиски закончились. В ветхой избушке у огня сидела Правда. Он никогда не видел более старой и уродливой женщины. — Вы — Правда? Старая, сморщенная карга торжественно кивнула. — Скажите же, что я должен сообщить миру? Какую весть передать? Старуха плюнула в огонь и ответила: — Скажи им, что я молода и красива!
Джейн Орвис. «Окно». С тех пор, как Риту жестоко убили, Картер сидит у окна. Никакого телевизора, чтения, переписки. Его жизнь — то, что видно через занавески. Ему плевать, кто приносит еду, платит по счетам, он не покидает комнаты. Его жизнь — пробегающие физкультурники, смена времен года, проезжающие автомобили, призрак Риты. Картер не понимает, что в обитых войлоком палатах нет окон.